H

Валентин Красногоров

Правовое сознание у нас находится на первобытном уровне. Те немногие, кто знают законы, всеми силами стараются их обойти, а остальные просто не обременяют себя излишним знанием. Если страх перед присвоением чужого имущества еще в какой-то мере существует, то уважения к интеллектуальной собственности нет и быть не может, потому что мало кто подозревает, что такая собственность существует.

Театры никак не могут привыкнуть к тому, что еще до начала репетиций им следует получить от драматурга разрешение на постановку и заключить письменный договор, определяющий их отношения. Часто театры лишь сообщают о своем намерении поставить пьесу (или даже о факте состоявшейся постановки) в Российское авторское общество (РАО) и почему-то считают, что этим они свои обязательства по отношению к автору выполнили. Не столь редки случаи, когда театры под разными предлогами пытаются уклониться от выплаты гонорара и от выполнения других условий договора. Что же касается изменений в пьесе при ее постановке без согласования с автором (сокращение, перестановка сцен, изменение финала или внесение в нее текстов и вставок собственного сочинения), это стало нормой. Даже начинающий режиссер приступает к работе над пьесой с того, что берет карандаш и усердно зачеркивает слова, строки и страницы и вписывает свой текст, причем проделывает все это, еще не дочитав пьесу до конца.

Никому не приходит в голову, что все эти вольности являются нарушением закона.

В отношениях автора и театра можно выделить четыре стороны:

1) юридическая

2) финансовая

3) этическая

4) творческая

Во всех этих четырех аспектах положение совершенно неудовлетворительно. Рассмотрим их по порядку, и начнем с юридической стороны этих отношений. На всякий случай напомню, что это означает:

· Любые театры – профессиональные или любительские - не имеют права осуществлять постановки без ведома и письменного разрешения (или договора) автора;

· Они обязаны платить автору гонорар, указанный в разрешении или договоре. Вопреки распространённому мнению, обязанность платить гонорар распространяется и на исполнение бесплатных спектаклей. Автор может, конечно, предоставить право любителям или студентам играть спектакль безвозмездно, что он чаще всего и делает.

· Театры не имеют право вносить в текст или в название пьесы никаких изменений без разрешения автора («неприкосновенность произведения»);

· Они обязаны указывать имя автора во всех рекламных и информационных материалах, как в графической части (афиши), так и текстовой;

· Они не имеют права помещать видеозапись спектаклей в интернет (YouTube и пр.) без разрешения автора.

· Театры, нарушившие эти положения, а также организаторы их представлений подвергают себя риску судебного преследования.

Договоры театров с автором обычно готовятся завлитом или юристом, визируются бухгалтером, после чего подписываются директором. Режиссер – постановщик спектакля - этого договора не видит, с ним не знаком и не очень им интересуется. Он (да и весь театр в целом) рассматривает договор как формальную бумажку, которая его ни к чему не обязывает. В творческий контакт с автором режиссер обычно не вступает, считая это совершенно излишним. Поэтому он спокойно коверкает пьесу, нарушая закон.

Финансовый вопрос далеко не единственный в отношениях драматурга как с любительскими, так и профессиональными театрами. Существуют еще так называемые неимущественные авторские права. Автор имеет безусловное право на свое имя в афише, на неприкосновенность произведения, на участие в создании спектакля, на информацию об исполнении спектакля.

И профессиональные театры, и любительские не знают, что "при издании, публичном исполнении или ином использовании произведения воспрещается без согласия автора вносить какие бы то ни было изменения как в само произведение, так и в его название, и в обозначение имени автора" (ст. 1266 Гражданского кодекса РФ). Неприкосновенность авторского произведения охраняется также статьями 6 и 12 «Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений» (принята 9 сентября 1886 г.; вступила в силу для Российской Федерации 13 марта 1995 г.). Она действительна для всех стран, присоединившихся к Конвенции, в т. ч. для Украины, Белоруссии, Молдавии, Казахстана, Латвии и еще 160-ти стран.

Иногда театры указывают в афише, что спектакль поставлен «по мотивам», и полагают, что эта спасительная формулировка дает им право делать с пьесой всё, что угодно. Однако это никак не освобождает режиссера и театр от соблюдения закона, и необходимости соблюдать неприкосновенность произведения.

По понятным причинам драматург имеет право знать, кем будет поставлен спектакль, какова будет трактовка пьесы, кто будет художник и композитор, кто назначен на роли. После того, как постановка состоялась, драматургу важно знать, имела ли пьеса успех, и каковы отзывы критики и зрителей на ее постановку. Все это содержится в афише, программке, фотографиях и рецензиях. Театры редко удосуживаются послать автору эти материалы, хотя обычно это предусматривается договором.

Нередко антрепризные и любительские театры сознательно (или по правовой неосведомленности) не указывают на афише и в рекламе имени драматурга. Антреприза аршинными буквами пишет имена актеров, обязательно помещает их фотографии, не забудет сопроводить пьесу описанием и указать тип спектакля (а он всегда один, независимо от истинного жанра пьесы, – «искрометная комедия»). Иногда в рекламе некоторых солидных театров подробно перечисляются «создатели спектакля»: режиссер, режиссер-хореограф, продюсер, художник-постановщик, художник-сценограф, художник по костюмам, художник по свету, звукорежиссер и, разумеется, актеры. Приводятся даже творческие биографии и фотографии режиссера и хореографа драматического спектакля. Никто не забыт и ничто не забыто. Кроме автора пьесы. Получается парадокс: имя, требуемое законом, как раз опускается, а имена, которые закон вовсе не требует, выпячиваются на первый план.

Межд тем, по закону «право использовать или разрешать использование произведения под своим именем, под вымышленным именем (псевдонимом) или без указания имени» принадлежит только автору (ст. 1265 гражданского кодекса Рф).

Анонимное исполнение пьесы является грубым нарушением закона и одним из вариантов плагиата и кражи интеллектуальной собственности. Это создает также возможности для нечистоплотных продюсеров осуществлять пиратские постановки без ведома авторов.

Профессиональные государственные театры и, реже, частные антрепризы, в последнее время имеют какое-то понятие об авторском праве, хотя и не в полной мере. Однако, многим любительским и учебным театрам и группам это понятие вообще не знакомо.

Весьма распространен миф о том, что законы об авторском праве любительских театров никак не касаются. Это неправда. Как уже было сказано, любительские театры должны соблюдать авторское право точно так же, как профессиональные.

С точки зрения авторского права между всеми видами театров: государственными, муниципальными, любительскими, учебными, частными - нет никакой разницы: законы об авторском праве одинаковы для всех.

Впрочем, провести теперь грань между самодеятельным и частным театром не всегда возможно. И те, и другие дают платные спектакли, выпускают афиши и пр.

В стране существуют тысячи любительских, народных, студенческих, школьных, учебных и иных театров, студий и групп, и число их, к счастью, неуклонно растет. Иногда эти коллективы формируются только для постановки одного спектакля, иногда они устойчиво процветают многие годы, участвуют в фестивалях, получают призы и награды. Драматурги с большим уважением относятся к любительскому движению. Самодеятельные театры воспитывают в участниках и зрителях любовь к литературе, театру, искусству. Во многих небольших городах и поселках они нередко являются единственными очагами театральной жизни. Поэтому они, безусловно, заслуживают всяческой поддержки и поощрения.

При всем при том любительский театр, как и всякий театр, должен соблюдать авторское право. Что эта простая истина не известна любительским кружкам и их руководителям – это неудивительно. К сожалению, весьма слабым понятием об авторском праве обладают и те, кто обязан его знать хотя бы по должности: директора домов культуры, организаторы фестивалей, владельцы зрительных залов, руководители Союза театральных деятелей, ректоры университетов и пр. Это тоже неудивительно: в течение десятилетий у нас относились к интеллектуальной собственности как к социалистической, то есть ничьей, и в ее присвоении не видят ничего зазорного. Весьма размыты у нас и моральные критерии.

Любители часто не сообщают драматургу о своем намерении поставить его пьесу (и тем более не спрашивают у него разрешение), не ставят его в известность о состоявшейся постановке. Более того: подражая своим профессиональным собратьям, режиссеры-любители смело кромсают пьесу, сокращают и дополняют ее, меняют название, а порой и вовсе забывают упомянуть имя автора.

Не менее часто нарушаются и принципы финансовых отношений театра и драматурга. Постановление правительства РФ №218 устанавливает минимальную ставку авторского вознаграждения за исполнение пьесы 8% от поспектакльного сбора. Между тем, театры не стесняются предлагать автору шесть процентов, а то и три, ссылаясь на свое тяжелое финансовое положение (а других положений у театров не бывает), или на то, что такой-то, знаменитый драматург берет всего два процента и пр. Автору, особенно начинающему, спорить с театром трудно, и он вынужден уступать. Такая практика выкручивания рук приводит к тому, что драматургов, способных существовать литературным трудом, в нашей огромной стране можно пересчитать по пальцам. Они вынуждены зарабатывать на жизнь другими способами, что отрицательно сказывается на результатах их творчества. В итоге проигрывают и театры, и драматургия.

Что касается любительских театров, то они дают иногда спектакли бесплатно и потому считают себя свободными от каких-либо обязательств по отношению к автору. Если драматург, узнав случайно о постановке, напоминает любительскому театру о своих правах, обычной реакцией на это является крайнее удивление и даже возмущение: о каком праве может идти речь, если они любители? Неужели жадный автор хочет нажиться на бедных любителях? Они ведь не получают зарплаты, занимаются театром лишь из любви к искусству. Кроме того, они бедны, существуют на одном энтузиазме, залы маленькие, спектакли редки, а расходы большие, и эти затраты надо как-то «компенсировать» продаже билетов. Поэтому и претензий к любителям быть не может.

Но и это – обычное заблуждение.

В Бернской конвенции (ст. 11) и Гражданском кодексе РФ содержатся недвусмысленные указания на невозможность использования произведений литературы без разрешения их автора. (ст. 1225, 1226 и др.). Достаточно привести выдержки из ст. 1229 («Исключительное право»):

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результаты интеллектуальной деятельности без согласия правообладателя.

Т.е., в этих статьях Гражданского Кодекса речь идет не только о государственных театрах, а даже не театрах вообще, а о любых юридических и физических лицах. Никому не разрешено пользоваться и распоряжаться результатом интеллектуальной деятельности без согласия его автора, будь то в коммерческих или некоммерческих целях.

Для получения согласия автора необходимо заключить авторский договор. Он является одним из видов лицензионного договора. Иногда любительские театры не являются юридическим лицом, а представлены физическим лицом или группой таких лиц. Но это вовсе не избавляет их от необходимости получить согласие автора на постановку и от ответственности за нарушение авторского права. По смыслу ст. 1235 ГК РФ и лицензиаром (автором), и лицензиатом (театром) могут выступать как граждане, так и юридические лица.

Все чаще любительские театры делают свои спектакли платными, и их можно понять. Они подробно объясняют статьи своих затрат: ведь надо платить за изготовление и покупку реквизита, декораций и костюмов, за рекламу, за аренду зала, за репетиционные площадки, за перевозку и транспорт. Надо платить техническим работникам (звукооператорам и др.). Более того, некоторые любительские театры платят своим актерам - и за репетиции, и за спектакли («ведь актеры же тратят свое время»). И, естественно, режиссеру.

Все это требует денег, и свои расходы хочется хотя бы частично окупить. Все понятно, но почему в этой смете нет затрат на оплату работы драматурга? Ведь, покупая в магазине, например, ткань для театрального костюма, продавцу не говорят: «мы любители, мы не получаем за свою игру зарплату, поэтому дайте нам материал бесплатно». Почему же другим платят, а драматурга и любительские, и государственные театры всегда просят «войти в положение»? Истинная причина в том, что труд драматурга просто не уважают. Большинство моих талантливых коллег-драматургов работают руководителями детских кружков, редакторами, кочегарами, спортивными тренерами и т.п. В их положение никто не входит.

Любительские театры, торгующие билетами, нередко полагают, что поскольку они просто «любители», энтузиасты, то к ним и не могут применяться меры ответственности, предусмотренные законом. Это не так. В соответствии со ст. 23 ГК РФ, п.4, «гражданин, осуществляющий предпринимательскую деятельность без образования юридического лица…, не вправе ссылаться в отношении заключенных им при этом сделок на то, что он не является предпринимателем. Суд может применить к таким сделкам правила настоящего Кодекса об обязательствах, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности».

Драматурги с любителей денег, как правило, не требуют. Обвинять их в жадности и неоправданных претензиях нет никаких оснований. Кроме того, зарплата актеров или ее отсутствие, а также все прочие траты никакого отношения к авторскому праву не имеют. Бедность театров тоже к делу не относится. Бедность, например, не служит оправданием кражи колбасы в магазине. Точно так же она не может являться оправданием кражи интеллектуальной собственности. К тому же неизвестно, кто беднее – театры (самодеятельные и государственные) или драматурги, подавляющее большинство которых не могут обеспечить себя литературным трудом. Оплата, даже символическая, была бы им полезна хотя бы для самоутверждения. Наконец, непонятно, почему бедность может служить оправданием искажения пьесы, перемены ее названия, отсутствия имени автора в рекламе, и чем она препятствует установлению творческого контакта с драматургом. Электронное письмо денег не стоит. Можно не знать законов, но иметь представление об элементарной порядочности должен каждый.

Но, допустим, драматург "входит в положение" и разрешает играть спектакль бесплатно или за символическую цену. Может ли он быть уверенным, что постановка будет хорошей, и что он получит, если не деньги, то моральное удовлетворение? Ведь театры обычно не сообщают, кто будет играть и ставить, как режиссер видит пьесу и пр. На репетиции драматурга не зовут, видеофайла от театра не дождешься, контакта у режиссера с автором тоже нет, советов драматурга по постановке никто не спрашивает, а трактовки спектаклей и их результаты часто бывают плачевные. Мне спектакли и "больших" театров нередко внушают ужас. Что же можно ожидать от людей с меньшим опытом и бюджетом? Правда, недостаток опыта любители нередко возмещают талантом, увлеченностью, искренностью и добросовестностью исполнения.

Любители иногда все же просят автора, - обычно вежливо и с большой дозой комплиментов, - разрешить для постановки его гениальные пьесы, которые далеко превосходят творения Чехова и Шекспира. Не откликнуться на такие просьбы невозможно, только оговариваешь, чтобы держали в курсе дел, не искажали пьесу, сообщили о премьере и не помещали без разрешения спектакли в интернет. Что же происходит потом? Сообщить о прошедшей премьере, о том, как она принята публикой и пр., театрам почему-то так и не находится времени (что поделать: люди занятые: они объясняют потом, что известить о премьере ни до, ни после нее им было некогда), автору не посылают ни информации, ни фотографий, ни видео. Получив разрешение на постановку, об авторе забывают.

Теперь все чаще наблюдается еще одна тенденция: любительский театр перерастает в бизнес. Какой-нибудь театральный деятель (артист, режиссер, педагог) организует театральную студию (или курсы, театр и т.п.) и под флагом любительского театра начинает систематически давать платные спектакли. Разумеется, без спроса у автора: "мы же любители". Урон для драматурга, во-первых, в том, что тиражируется спектакль плохого качества, не знакомый автору и им не одобренный. Во-вторых, финансовый ущерб. В-третьих, нередко неудачные спектакли дурного вкуса помещаются в интернет, нанося ущерб репутации драматурга. В-четвертых, иногда возникает конфликт интересов с профессиональными театрами в этом городе. Так, например, произошло в Киеве: я предоставил право постановки серьезному продюсеру, а тем временем выяснилось, что в городе играют этот спектакль еще две любительские группы, продавая билеты через крупные театральные кассы. "Любители" в этих случаях бывают очень настойчивы (мягко говоря), и лишь с трудом удается их остановить.

К сожалению, актеры-любители и руководители студий, поставив спектакль, хотят к тому же увековечить свою работу для себя и своих друзей и родственников, а заодно прорекламировать свою студию или курсы. С этой целью они помещают спектакль в интернет, снова грубо нарушая этим закон. Еще раз надо напомнить, что недопустимо размещать в интернете видеозаписи спектаклей без разрешения автора.

Нередко спектакль появляется в интернете без указания имени автора, даты и места постановки и даже названия театра; например, «Комната невесты». Выпускной спектакль третьей группы». Или «Три красавицы». Театр «Рампа». То ли это 2011 год, то ли 2022, то ли в Перми, а то ли во Владивостоке, то ли пьеса Иванова, то ли Сидорова… К тому же, и название пьесы может быть изменено. Если же и упомянут автора, то часто перевирают при этом имя и/или фамилию. Например, Валентина называют Владимир, Вадим, Константин, Алексей, Александр – собственно, какая разница? Зачем утруждать свою память такими мелочами, как имя автора? Любители, обычно работая в трудных условиях и почти без бюджета, естественно ожидают от драматурга понимания и поддержки. Но в таком случае и любителям надо относиться к автору с уважением и пониманием.

На всякий случай надо напомнить, что по ст.1265 ГК РФ «право использовать или разрешать использование произведения под своим именем, под вымышленным именем (псевдонимом) или без указания имен» принадлежит только автору. Верховный Суд РФ также указал, что только автор может разрешить использовать свое произведение без указания имени (Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 15 декабря 2000 г)

Многие любительские театры относятся к соблюдению авторских прав достаточно ответственно, и число таких театров, к счастью, растет. Однако нередко они не только игнорируют финансовые и творческие права автора, но и реагируют на его вопросы и претензии презрительно и агрессивно. Обидно, что из-за противоправных и некорректных действий отдельных любительских театров подрывается доверие к искренности побуждений и других, вполне порядочных участников любительского движения. Ситуация медленно улучшается, но еще очень далека от совершенства. Ежегодно имеют место тысячи нарушений закона.

В стране проводятся многочисленные фестивали любительских театров. Руководству этих фестивалей в голову не приходит предупредить участников о необходимости соблюдать авторское право. Между тем, организаторы таких фестивалей несут за это юридическую ответственность. Должны нести, и надо этого добиваться.

Видимо, пора предъявлять судебные иски против наиболее бесстыдных любительских театров, а заодно и против организаторов их спектаклей, и широко извещать об этом в СМИ. Это поставит любительское движение на правильную основу, поможет установить уважение к закону, к интеллектуальной собственности, к автору, наладить нормальные контакты между любительскими театрами и драматургами, способствуя творческому росту и тех, и других.

Авторское право отнюдь не сводится к вопросу о деньгах. Напротив, драматург редко стремится извлечь для себя материальную выгоду из любительской постановки его пьесы. Однако из этого вовсе не следует, что она может быть осуществлена без его разрешения. Она может быть для него приятной, но по ряду названных выше причин (весьма серьезных) может оказаться и нежелательной. К тому же, иногда права на пьесу принадлежат не снисходительному автору, а агенту или продюсеру, который полностью распоряжается ею в своих интересах (а интересы у агентов не творческие и не сентиментальные, а чисто коммерческие). В таком случае несанкционированная постановка может стоить ее инициаторам крупных неприятностей, и автор будет бессилен что-либо изменить, даже если он от всей души хочет помочь студии, нарушившей закон.

Теперь забудем пока о скучных и унылых законах, и взглянем на нашу проблему с другой стороны – с этической.

Отсутствие контактов с автором во время репетиций, игнорирование его мнений по поводу постановки, произвольное обращение с текстом пьесы стало нормой. Автора не приглашают на премьеру и даже не сообщают о ней, не присылают видеозапись спектакля.

Любительские театры ведут себя не лучше. Вот типичный пример. Самодеятельный театр «Гастион» в г. Ревда Свердловской области поставил пьесу одного из петербургских авторов, и, кажется, сделал это неплохо. Во всяком случае, получил поощрительные отзывы на одном из фестивалей. При этом постановщица не указала имя автора пьесы, изменила ее название и имена персонажей, внесла в пьесу много других изменений. Разрешение на постановку не было получено, о факте постановки, равно как и об участии в фестивале автору не сообщено, фотографии и отзывы не посланы. Режиссер, может быть, не знала, что она нарушает закон. Однако она могла догадаться, что нарушает и элементарные этические принципы, не входя в контакт с автором и распоряжаясь чужой пьесой как своей собственной. Если даже руководитель любительского или другого малого театра не знает, что такое закон, он должен знать, что такое порядочность, что такое уважение к автору, к его пьесе и творчеству. Законы морали столь же важны, как и законы юридические.

И, наконец, четвертая составляющая отношений театров и авторов – творческая. Театры обкрадывают себя, отказываясь от живых контактов с драматургом. Ведь автор может разъяснить смысл пьесы, дать полезные советы, помочь сократить или изменить пьесу соответственно нуждам театра. В свою очередь, и драматургу интересно знать, каков замысел режиссера, мнение актеров об их ролях, реакцию публики. Очень важно получить фотографии, видеофайл и т.д. Драматург оттачивает свое мастерство на взаимодействии с театрами и зрителями, где бы ни ставилась пьеса – в престижном столичном театре или в небольшой любительской студии.

Что касается любителей, то повторю еще раз – в отношениях с ними автору обычно важна прежде всего творческая составляющая. Он имеет право знать, кто и почему хочет играть его пьесу, кто будет ее зрителями, сколько их будет, как они отнесутся к его произведению, не будет ли она искажена при постановке, как выглядит афиша спектакля.

Драматурги понимают: причиной нарушения гражданского и этического кодекса иногда служит не злая воля людей театра, а обыкновенное правовое невежество (хотя незнание не освобождает от ответственности), и надо помочь им это невежество преодолеть. До поры-до времени можно было мириться с правовой безграмотностью и нарушением закона, но теперь настала пора расстаться с этой беззаботностью. Всякому терпению наступает предел. Речь идет не о карательных мерах – самодеятельное театральное движение надо поддерживать, а не подавлять, - но о доведении правовой информации до тех, кто им руководит. Соблюдение уважения к автору и его правам, поддержка контактов и творческое взаимодействие с ним никак не помешают любительским театрам ставить современные пьесы. Наоборот, это будет способствовать их творческому росту и успеху.

Несоблюдение театрами необходимых юридических норм – явление не единичное, а очень распространенное. Многие еще надеются на то, что Русь велика, авось не заметят. Другие полагают, что постановка без разрешения есть лишь небольшое отклонение от правил, которое, в худшем случаем, грозит лишь тем, что «заплатим потом». Третьи считают, что вольное обращение с текстом и названием пьесы вообще не является нарушением закона. Четвертые просто не задумываются о последствиях. По-видимому, еще не всем руководителям театров и театральных групп известно, что интеллектуальное право у нас охраняется не только Гражданским (часть четвертая), но и Уголовным (ст. 146) кодексом, а также «Кодексом об административных нарушениях» (ст. 7.12), и что нарушение закона может иметь результатом не только значительные штрафы, но и тюремное заключение.

Напоминания об угрюмых статьях кодексов не очень приятны. И никому – ни авторам, ни театрам – не хочется осложнять свою жизнь спорами, взаимными претензиями и тем более судебными тяжбами. Лучший способ всего этого избежать – соблюдать закон.